Свадьба в замке Кингсмид - Страница 32

– Сегодня вы будете спать на кровати, – заявила она, когда он закрыл за ними дверь спальни. Подойдя к кровати, она сняла покрывало, взяла себе одну из подушек и отнесла все это на мягкий диван на гнутых ножках, стоявший у окна. – И пожалуйста, не спорьте. Я уже все решила, – сказала она, увидев по лицу лорда Мэттисона, что он намерен возражать. – Я так устала, что засну где угодно. К тому же я гораздо меньше вас и прекрасно устроюсь на диване.

Устало пожав плечами, лорд Мэттисон присел на край кровати, стянул сапоги и исчез за шелковым пологом. «Наверняка ляжет и сразу же уснет», – думала Мэри, свернувшись в своем гнездышке.

Она думала, что ей тоже не потребуется много времени, чтобы уснуть. Невероятные, шокирующие события последних дней уже немного улеглись в ее сознании. Мэри чувствовала, что чем дольше она находится в обществе лорда Мэттисона, тем больше успокаивается. Он оказался прекрасным компаньоном в поездке, любезным и предупредительным, и всегда обходился с ней как должно. Теперь она искренне радовалась, что он ночует с ней в одной комнате, хотя ни за что не призналась бы ему в этом.

Мэри закрыла глаза, и у нее возникло странное ощущение, как будто она по-прежнему едет в дилижансе. К счастью, Мэри слишком устала, и ее засыпающий разум преобразовал покачивание экипажа, которое до сих пор чувствовало ее тело, в покачивание весельной лодки на волнах какого-то озера. Ей снился сон. Она слышала крики чаек, пролетавших над головой. И конечно, там был лорд Мэттисон. Мэри чувствовала, как его сильные руки обнимают ее, давая ощущение полного покоя. Она теснее прижалась к нему и положила голову ему на грудь, чтобы слышать ровные, уверенные удары его сердца, напоминавшие стук волн о борта лодки.

И вдруг проснулась, обнаружив, что лежит на кровати, прижавшись к груди лорда Мэттисона.

Должно быть, он дождался, когда Мэри уснет, и перенес ее на кровать, собираясь… Она сглотнула. Конечно! Он собирался поменяться с ней местами. Однако, поддавшись соблазну немного подержать ее в объятиях, снова уснул.

Что ж, ничего из этого не выйдет.

Медленно и осторожно, чтобы не потревожить его, Мэри попыталась выбраться из-под одеяла, в которое была завернута, как ребенок.

– Нет… – простонал он, сжимая ее крепче, и перевернулся на бок, придавив ее своей ногой. При этом даже не открыв глаза.

Сердце Мэри растаяло. Бедняге так хотелось чувствовать, что она рядом. И она очень хорошо понимала его. Разве не то же самое она испытывала прошлой ночью, тоскуя о своих лондонских подругах?

И неужели ей так хочется избавиться от его объятий, что она готова разбудить его? Что плохого, если она останется лежать здесь? Все равно, пока лорд Мэттисон спит, он ничего не сможет сделать.

Если она ляжет поудобнее и просто закроет глаза, они только лучше выспятся.

Мэри действительно чувствовала тепло и покой, и ей никогда не было так хорошо, как теперь. Девушки, с которыми ей приходилось делить постель, могли составить ей компанию и согреть зимними ночами, но они не обнимали ее так, словно она редкая драгоценность.

А это совсем другое дело…

Утром Мэри проснулась и увидела, что лежит на кровати одна. Полог был задернут. Однако она не почувствовала ни одиночества, ни страха, потому что слышала, как лорд Мэттисон передвигается по комнате, как плещется вода в умывальнике. Потом до нее донеслось шуршание одежды, говорившее о том, что он одевается.

Мэри показались такими странными и доверительными эти домашние семейные звуки. Ей было невыразимо приятно слышать, как он совершает свои обычные ежедневные действия, после того как она провела ночь в его объятиях. Когда лорд Мэттисон приблизился к кровати и кашлянул, прежде чем отдернуть полог, все тело Мэри вспыхнуло. Каждая клеточка ее тела чувствовала пристальный взгляд его темных глаз. Казалось, это продолжалось целую вечность.

Ее пристальный взгляд проник в самую душу Мэттисона, всколыхнув чувства, о которых он давно забыл.

Она должна быть Корой! Точно! Разве могла другая женщина так действовать на него?

И все же… Могла ли Кора, которую он знал, остаться на ночь в одной комнате с мужчиной, которого едва знала? И, проснувшись, выглядеть такой спокойной?

Казалось, что в этой женщине есть какой-то крепкий внутренний стержень, которого не хватало Коре. Да, временами она была не уверена в самой себе. Но с другой стороны, она же ничего не помнит. Неудивительно, что она испытывает тревогу.

Но, несмотря на это, у нее хватило смелости начать новую жизнь в незнакомом городе.

И посмотрите, как стойко она держалась с ним!

Как страшно, должно быть, оказаться в лапах такого дьявола, как он. А то, как он вел себя в Бате, когда, упав на колени, умолял, чтобы она его любила, должно было убедить ее в том, что он спятил от желания, словно мартовский кот.

Но она обняла его. Несмотря на явный испуг, она великодушно постаралась утешить его, как могла. Не поступаясь своими принципами. Она твердо стояла на своем, настаивая, чтобы он обращался с ней как с леди.

Она и была леди! С головы до пят. С большим сердцем, которое всегда отличало Кору. Прошлой ночью, увидев, как он устал, она пожертвовала собственным комфортом и настояла, чтобы он лег на кровати.

До прошлой ночи одна только Кора без слов понимала, что ему нужно. Мэттисон не хотел снова потерять ее.

Он не мог потерять ее.

Если она не Кора…

Мэттисон отшатнулся от такой перспективы.

– Я подожду в столовой, пока вы будете одеваться, – хриплым голосом произнес он, прервав странное оцепенение, охватившее Мэри, которая, не шелохнувшись, смотрела на него, как зачарованная. – Вы будете готовы к завтраку через полчаса?